— Ты же сам сказал, что я полноправная хозяйка в этом доме. А подобные документы нужно держать в сейфе, а не на полках! — сказала спокойно Ева. — Я прочитала это случайно, просто под руку попалось… Эрик, почему Маргарет написала такое завещание?

— Мой дед был основателем бизнеса. Когда мой дядя женился на Маргарет, дед переписал все наследство ему. Дед хотел, чтобы дядя был единственным наследником, хотя за бизнес мог побороться и его брат, который до конца своих дней оставался холостяком и тратил все сбережения на праздную жизнь. И дед дописал еще один пункт в документ о передаче наследства: семейный бизнес будет передаваться из поколения в поколение только тем родственникам, которые состоят в браке. Если мы с тобой не поженимся, то весь семейный бизнес уйдет государству, так как один пункт в договоре будет нарушен. А чтобы не было аферы, дед отметил, что брак должен длиться до смерти одного из супругов. Теперь тебе ясно? — Эрик налил еще бренди в стакан. — Многие женщины хотели бы оказаться на твоем месте, но Маргарет боится, что какая-нибудь другая девушка быстро растратит все состояние. Маргарет сразу заметила, что тебя не интересуют деньги, поэтому предложила мне выбрать тебя в жены.

Ева закрыла глаза.

Эрик ни за что теперь не согласится отпустить меня к Алексу! Он потеряет целое состояние! — думала Ева, и горькие слезы накатывались на глаза.

— Эрик, я не люблю тебя. Я хочу уйти. Навсегда, — шепнула Ева.

Он залился раскатистым смехом и посмотрел на Еву.

— Ну уж нет! Ты дала согласие! Ты носишь мое кольцо! Поздно, дорогая, слишком поздно! Теперь только смерть разлучит нас! — Эрик опять рассмеялся.

Ева сидела на кресле, поджав ноги, и смотрела на пылающее пламя камина. В этот момент ей хотелось умереть…

30

Прошло три недели, как Алекс уехал в Вашингтон. Ева считала каждый день, аккуратно зачеркивая числа в календаре. Она ждала его. Но боялась, что он ее не поймет. Подумает, что Ева просто струсила, и навсегда исчезнет из ее жизни. И вот тогда Евина жизнь окончательно потеряет смысл.

Чтобы время бежало быстрее, Ева достала свою старую машинку и коробку с материалом. Раскроив лоскут мягкого бархата, Ева принялась шить. Наблюдая, как машинная игла вырисовывает на ткани пунктирные линии белой ниткой, Ева не прекращала думать об Алексе. Она вспомнила его небесно-голубые глаза, нежные поцелуи, прощальную ночь в гостинице… И глаза увлажнились… Ева вытерла рукавом кофты слезы и продолжила шить.

На следующий день Ева опять пришла в церковь. Она хотела найти ту женщину, которая поведала ей свою трагическую историю любви.

Ева оглянулась и увидела ее в первом ряду.

— Добрый день, — поздоровалась Ева и присела рядом.

— Добрый, — ответила женщина. — Сегодня мне снился мой муж. Он звал меня, но я попросила его еще немного подождать. Я не все грехи замолила.

Ева взглянула в зеленые глаза женщины, которые излучали тоску.

— Я принесла вам подарок, — сказала Ева и протянула незнакомке бархатные перчатки. — Они теплые. Я сама их сшила вчера. Возьмите.

Женщина улыбнулась и взяла перчатки.

— На улице холодно, а до церкви идти больше десяти миль. — Ева взглянула на старые перчатки женщины. — Вы сказали, что ходите сюда каждый день. Вам нужны теплые перчатки.

Женщина обняла Еву и поцеловала ей руки.

— Спасибо, дочка, спасибо. Дай Бог тебе счастья. О чем бы ты ни попросила у Богородицы, все сбудется, она услышит тебя, — сказала женщина, не выпуская Еву из объятий. — Главное, верь и не теряй надежды.

Ева посмотрела женщине в глаза, и ей захотелось рассказать незнакомке о том, что творится у нее на душе, как она любит одного человека, но не может быть рядом с ним…

На улице уже начало смеркаться. Вдоль заснеженной дороги шли две женщины: одна в длинном пальто из велюра, другая в потертой кожаной куртке.

— Бэкки, я так устала. Я больше не могу так жить! — призналась Ева.

— Не бойся, скоро все встанет на свои места. Когда Алекс приедет, бегите, куда глаза глядят. Уезжайте из Америки, но не расставайтесь! Иначе будешь жалеть всю жизнь. — Бэкки поправила черный платок и подняла воротник куртки. — Ну все, я уже пришла, — сказала она, показывая на ветхий одноэтажный домик. — Хочешь горячего какао?

Ева радостно кивнула и последовала за женщиной.

Дом Бэкки был маленьким, но очень уютным. В гостиной расположился небольшой мягкий диван с тремя подушками, поодаль стоял журнальный столик, заваленный старыми фотоальбомами. Еще Ева заметила три двери, которые вели в ванную, на кухню и в спальню.

— Я живу тут одна, и мне достаточно этого гнездышка. Когда мы с Энтони поженились, мой отец подарил нам этот дом. Ева, ты не представляешь, как мы были счастливы, — вздохнула Бэкки, протягивая кружку горячего какао гостье. — Это мой Энтони.

Она открыла альбом и показала Еве черно-белую свадебную фотографию.

— Вы очень красивая пара, — сказала Ева и посмотрела на женщину.

Та покачала головой и убрала альбом обратно на столик.

31

Ева проснулась оттого, что ее затошнило. Она быстро встала и побежала в ванную… Умывшись прохладной водой, Ева взглянула на свое отражение.

До чего я себя довела! — ужаснулась она.

Большие черные глаза стали тусклыми. Пухлые алые губы потрескались. А розовый румянец на щеках бесследно исчез.

Голова опять закружилась, и Еву снова стошнило.

Весь день она пролежала в кровати. Дора приносила чай и свежеиспеченные булочки, но Ева так к ним и не притронулась.

— Дора, прошу тебя, закрывай двери в спальне, а то этот невыносимый запах вызывает у меня тошноту, — сказала Ева, положив влажный платок на лоб.

— Мисс Глинштейн… Конечно, это не мое дело, но вы не беременны? — Дора присела на край кровати и взглянула на Еву.

— Беременна? Что за вздор! — Но, как только Ева произнесла фразу вслух, она вспомнила ту ночь в гостиничном номере. — Нет, Дора, что ты! Я не беременна. Да откуда? Ты же знаешь, когда Эрик возвращается домой! — выдавила улыбку она.

Дора пожала плечами и скрылась за дверью.

Если Эрик узнает, что я ношу ребенка Алекса, то заставит меня сделать аборт. Ни за что! Он и так отнял у меня любимого, подумала Ева.

На следующий день она поехала в больницу. Сев на деревянную скамейку, Ева стала ждать своей очереди.

— Мой Марк, как только узнал, что у нас родится сын, купил мне целую охапку лилий! — говорила одна беременная женщина другой.

— А я хочу девочку! — отвечала другая и поглаживала свой живот.

Ева улыбнулась и, услышав, что ее пригласили, направилась в кабинет.

В светлой комнатке за письменным столом сидела полная молодая женщина в больших круглых очках и в белоснежном халатике. Она поздоровалась с пациенткой и указала на кушетку.

— Ну что ж, — начала она, когда полностью осмотрела Еву, — поздравляю, вы беременны.

Женщина сняла перчатки и села обратно за свой стол записывать данные в карточку Евы.

— Простите, вы не скажете, какой у меня срок? — спросила Ева, застегивая пуговицы пиджака.

— Не больше трех недель, — ответила доктор и улыбнулась. — Вы рады?

Ева покачала головой и, поблагодарив доктора, вышла из кабинета.

Она шла по заснеженным улочкам в церковь, чтобы поблагодарить Богородицу за ребеночка.

Алекс, теперь мы обязаны быть вместе, думала она. Бежать, нужно бежать…

Ева зашла в церковь и перекрестилась. Она долго читала молитву и слезно просила помочь ей набраться мужества и рассказать Эрику, что беременна от Алекса.

Зачем ему жена, которая носит под сердцем чужого ребенка? — рассуждала Ева. А если узнают в прессе? Нет, Эрику не нужно лишних скандалов! Он отпустит меня. Он отпустит меня к Алексу…